Прелюдия к Основанию [Прелюдия к Академии] - Айзек Азимов

Он внимательно изучал незнакомку. Она не была очень высокой, среднего телосложения (для женщины) – насколько он мог судить. Рыжевато-золотистые волосы обрамляли короткими локонами миловидное лицо. (Кстати, он отметил, что такую прическу носило большинство женщин на Транторе. Очевидно, это было модно – правда, на Геликоне это вызвало бы смех). Потрясающе красивой ее назвать было трудно, но она была очень, очень мила. Этому способствовало чуть лукавое выражение пухлых губ. Она была изящна, хорошо сложена и выглядела очень молодо. (Слишком молодо, с сожалением подумал он, чтобы быть полезной в случае опасности).

– Я успешно прошла экзаменовку? – лукаво поинтересовалась молодая женщина.

(Похоже, она, как Хьюммен, обладала способностью читать его мысли. А он был так уверен, что умеет быть непроницаемым).

Он извинился:

– Виноват. Боюсь, что показался вам нескромным, но просто попытался присмотреться к вам. Ведь я очутился в таком странном месте. Я здесь никого не знаю, и у меня нет здесь друзей.

– Прошу вас, доктор Селдон – считайте меня другом. Мистер Хьюммен просил меня позаботиться о вас!

Селдон печально улыбнулся.

– Мне кажется, что вы немного молоды – для такого поручения.

– Вы увидите, что это – не так!

– Что же, я попытаюсь как можно меньше беспокоиться по этому поводу. Будьте добры, повторите ваше имя?

– Дорс Венабили, – вторую часть своего имени она произнесла по слогам, сделав ударение на второй гласной.

– Как я уже сказала, зовите меня просто – Дорс, и, если вы не возражаете, я буду обращаться к вам как к Хари. Здесь, в Университете, не придерживаются официального тона. У нас принято не церемониться независимо от того, студент ты или преподаватель.

– Да, да, разумеется, зовите меня по имени.

– Отлично! Тогда, с вашего позволения, оставим формальности совсем. Вот, например, правила хорошего тона диктуют мне спросить вашего разрешения для того, чтобы присесть. Но я этого делать не буду и просто сяду, – после чего она опустилась на один из стульев.

Селдон кашлянул.

– Простите, я вовсе не стремился выступать в роли преподавателя. Я должен был первый предложить вам сесть.

Он присел на край своей постели, и тут же пожалел, что не успел привести ее в порядок. Но ведь его застали врасплох.

Она приветливо продолжила:

– Теперь я расскажу вам, Хари, о дальнейшей программе. Первое – мы отправимся завтракать в университетское кафе. После этого я покажу вам новую комнату – лучше, чем эта. У вас будет окно. Хьюммен проинструктировал меня передать вам кредитную книжку на его имя, но, поскольку на это уйдет один-два дня из-за наших бюрократов, – пока я смогу оплачивать ваши расходы, а потом мы рассчитаемся. Мы можем воспользоваться вашими услугами. Четтер Хьюммен сказал мне, что вы – математик и, по его оценкам, возможно, один из сильнейших в нашем Университете.

– Хьюммен сказал вам, что я хороший математик?

– Да. Он именно так вас рекомендовал. Вообще, он характеризовал вас как замечательного человека!

– Знаете, – Селдон разглядывал кончики пальцев, – я весьма польщен такой характеристикой, но мы знакомы с Хьюмменом всего один день. Он слышал мой доклад на Симпозиуме, но вряд ли смог все правильно оценить. Он сказал так просто из вежливости.

– Не думаю, – возразила Дорс. – Он и сам – личность незаурядная, и очень хорошо разбирается в людях. Я доверяю его оценке. В любом случае, вам будет предоставлена возможность оправдать ее. Программировать вы можете, я надеюсь?

– Разумеется!

– Я говорю об обучающих системах, вы понимаете? Я имела в виду, можете ли писать программы для изучения различных разделов современной математики?

– Да, разумеется, это моя профессия. Мне присвоено звание профессора Университета на Геликоне.

Она ответила:

– Да, я знаю. Хьюммен говорил мне. Это означает, что все будут знать, что вы не с Трантора, но серьезных осложнений это не вызовет. В основной своей массе – здесь публика с Трантора, хотя есть представители со всех Внешних Миров. Это нормально воспринимается. Тем самым, я не хочу сказать, что вам никогда не придется столкнуться с пренебрежением со стороны некоторой части нашего общества. Однако, выходцев из других Миров охотно используют на Транторе. Между прочим, я сама нездешняя.

– О! – Он некоторое время колебался но все-таки решился спросить: – Откуда же вы?

– Я с Синны. Слышали когда-нибудь?

Он побоялся быть уличенным в вежливой неискренности и решил ответить прямо:

– Нет!

– Меня это не удивляет. Это еще более затерянный Мир, чем ваш Геликон. Вернемся к программированию. Лично я считаю, что этим должны заниматься профессионалы, иначе не стоит и браться.

– Абсолютно согласен с вами!

– И именно вы сможете сделать эту работу на хорошем уровне?

– Полагаю, что – да.

– В таком случае. Университет берет на себя обязательства оплатить ваши труды. Итак, отправляемся завтракать. Кстати, вам удалось выспаться?

– Как ни странно, – да!

– Вы голодны?

– Весьма, но… – он колебался.

Она весело прокомментировала:

– Но сомневаетесь в качестве пищи, не так ли? Не стоит. Я вас очень хорошо понимаю, сама прошла через это. Университетское меню вполне сносно. По крайней мере, в Университетской столовой. Студенты испытывают некоторые затруднения, но это их закаляет!

Она поднялась и направилась к выходу, но вопрос Селдона заставил ее остановиться.

– А вы из преподавательского состава?

Она оглянулась и кокетливо улыбнулась:

– Я недостаточно солидно выгляжу? Два года назад я защитила докторскую на Синне, и с тех пор здесь. Через две недели мне исполнится тридцать.

– Простите, – улыбнулся в ответ Селдон, – но я бы не дал вам больше двадцати четырех, не говоря об академической степени.

– Вы – просто чудо! – ответила Дорс, и Селдон почувствовал, что это доставило ей большое удовольствие.

«В конце концов, – подумал он, – невозможно обмениваясь любезностями с привлекательной женщиной, чувствовать себя совсем чужаком».

Глава 18

Дорс была права. Завтрак оказался весьма сносным. В нем было что-то, безошибочно напоминающее яйца, а мясо было вполне аппетитно подкопчено.

Шоколадный напиток (Трантор вообще славился шоколадом, но Селдон не подозревал об этом), возможно, был синтетическим, однако, питье было вкусным и ароматным.

Селдон остался доволен, а вслух признался:

– Все было очень мило: еда, окружение… все!

– Мне очень приятно это слышать, – поблагодарила Дорс.

Селдон огляделся кругом.

Столовую заливал мягкий и ровный солнечный свет, который свободно проникал через высокие окна на противоположной стене. (Селдон удивился про себя тому, что, возможно, ему удастся, со временем, привыкнуть к этой имитации). Столы были накрыты на четверых, и свободных мест, практически, не было. Они с Дорс составляли редкое исключение. Дорс подозвала нескольких мужчин и женщин и представила их. Все были вежливы, но никто к ним не присоединился. Без сомнения, в этом была заслуга Дорс, но Селдон не заметил, как ей это удалось.